Разделительная полоса

Баст медленно выполнил требование.

Не сводя пистолета с хозяина дома, Ваду направился к комнате возле входной двери. Открыв ее и нащупав возле дверного проема кувалду, он вернулся обратно в центральную часть дома, держа в левой руке этот тяжелый металлический инструмент.

— У тебя крепкий пол? — Ваду положил кувалду возле столика, с которого тут же взял нож Баста и скинул с него чехол. Потом он переложил пистолет в левую руку, в которой уже был нож, а правой взялся за кувалду.

— Что это ты намереваешься делать? — с некоторым раздражением спросил Баст.

— Собираюсь покончить с историей!

— Ты уверен, что это тебе нужно? Ведь это просто нож. Не более того.

— Исходя из твоего рассказа об этом ноже, он весьма важен и дорог тебе. — Ваду посмотрел на Баста — А еще… он мне не нравится!

Ваду, придерживая, положил нож на пол лезвием кверху, размахнулся кувалдой и с силой ударил по ножу. Холодное оружие неприятно сыграло в руке. Ваду повторил попытку, но эффективность ущерба вновь оказалась невысока, хотя лезвие заметно затупилось.

— Может тебе стоит отложить пистолет в сторону, чтобы было сподручней заниматься этим бредом? — Баст посмотрел по сторонам.

— Держи руки перед собой! Чтобы я их видел.

Ваду выпрямился и несколько секунд просто смотрел на Баста. Потом встал на колено, воткнул острие ножа в напольное покрытие и несколькими ударами кувалды вбил клинок наполовину в пол.

— Не правда ли, месть — это отличное лекарство, дающее нам массу энергии и сил, чтобы поквитаться с нашими обидчиками? — вопросительно произнес Баст, глядя на слегка запыхавшегося гостя.

Ваду ничего не ответил. Он встал напротив вбитого в пол ножа, в обе руки взял металлическую рукоять кувалды и, широко размахнувшись, нанес последний удар по ненавистному ножу. Тот, не сумев достойно противостоять кинетической энергии направленной на него, согнулся практически под прямым углом, а рукоятка ножа треснула и разъехалась.

— Вот и всё! — удовлетворенно произнес Ваду.

— Мои поздравления! — с намеком на искренность воскликнул Баст — Хоть мне и неприятно расставаться с этим памятным для меня инструментом, который был весьма результативен в сфере его применения, но привязанность к чему-либо или к кому-либо несет, рано или поздно, болезненные ощущения от их потери. Тебе, как никому другому, известно это чувство утраты. Но винить в тяжести своих переживаний нужно только одного человека — того, кто пристрастился к личности другого — будь то женщина, с которой ты обвенчался, или будь то ребенок, которого ты поспособствовал втолкнуть в этот мир…

— Вижу ты не хочешь признавать свою вину — перебил Ваду — Не в отношении моей семьи, не в отношении других жертв, которые, по-видимому, в немалом количестве имеются на твоей совести.

— Ох уж эта совесть! Она как заноза — постоянно норовит напомнить о себе. Исключительно вредная, навязанная обществом опция, состоящая из обязательств и всевозможных барьеров. Заразившись ей однажды, ты будешь мучительно долго выковыривать ее из себя, даже если страстно захочешь от нее избавиться. — Баст