Разделительная полоса

— Э-э-й… э-э-й… — сквозь затухающий шум в голове просочилось — Эй, ты… Вставай! Ну же!

Чей-то силуэт вновь заслонил еще непогасший свет.

— Это чья-то фигура… И это чей-то голос… — оживился разум.

Ваду с трудом приподнял голову и зажмурился, а потом открыл глаза.

— Это девушка! И она меня не дубасит! – уже смелее проявило себя сознание и стало подсказывать Ваду, что происходит с ним.

Он осмотрелся: над ним наклонилась девушка-администратор, оглядывая его; за ней слева на полу, распластавшись, прохлаждался молчун, похоже, в бессознательном состоянии; чуть правее валялся металлический стул, который, по-видимому, был до этого за стойкой администратора; правее стула, скорчившись на боку, хрипел неприятель все в тех же красных кроссовках.

— Ну же, вставай! Нам надо уходить отсюда! — произнесла девушка, и взяв Ваду за плечо, стала его поднимать.

Ваду не стал сопротивляться и тоже приложил свои оставшиеся силы, чтобы подняться.

— Бля-ядь! — незапланированно вырвалось из уст Ваду, когда он почувствовал сильную боль практически на всем теле.

Такой словесный прием Ваду применял каждый раз, когда что-нибудь шло не так, не по плану: будь то пролитый кофе на клавиатуру или тот момент, когда сильно спотыкаешься и резкий прилив эмоций выражается в краткости и лаконичности. Неизвестно откуда или от кого Ваду научился этому трюку: то ли наблюдая за отцом, когда тот чинил автомобиль, то ли просто впитав окружение, в котором он вырос. Но в тот момент, когда на него сваливаются непредвиденные обстоятельства, доставляющие физический или психологический дискомфорт, — одно лишь данное произнесенное слово практически полностью нивелирует сложившуюся ситуацию, переводя ее из разряда внезапной проблемы в разряд текущей озадаченности.

С помощью девушки Ваду все-таки сумел подняться, после чего они направились к выходу и, миновав его, оказались на улице.

— Сюда! — произнес Ваду и кивком головы указал направление к своей машине.

Через несколько секунд он уже находился в салоне автомобиля. Доставая ключи, он посмотрел на девушку, которая, закинув на заднее кресло свою сумочку и придерживая приоткрытую дверь авто, замешкалась.

— Ты со мной? — спросил ее Ваду.

Номитта в последний раз посмотрела на отель, потом отвела взгляд в сторону, а через секунду села в машину.

— А ты хочешь меня здесь оставить?

— Нет! — ответил Ваду и повернул ключ в замке зажигания.

Двигатель Ниверо тут же среагировал и громко заработал. А уже через секунду автомобиль рванул с места с небольшим проскальзыванием задних колес и примерно через сорок метров остановился на пустом перекрестке.

— Куда сейчас? — спросил Ваду, поглядев пристально на Номитту.

— Прочь! Прочь из этого города! — без промедления прозвучал ответ.

Ваду кивнул головой, тем самым дав понять, что не собирается подвергать сомнению ее решение и повернул свой Ниверо в сторону выезда из города.

Покинув Бронсвиль и приблизившись к уже знакомому перекрестку на основную трассу, Ваду еще раз бросил взгляд на Номитту, желая убедиться в ее окончательном и непростом решении. Не заметив в ней каких-либо внешних признаков колебания, он повернул направо и направился теперь уже не один туда, куда требовали его неотложные дела.