Разделительная полоса

наивными. И перед тем, как наши души растворятся в омуте бесконечности, моя семья окунется в адское пекло, а я буду испепелен своей беспомощностью. Но все это впереди! А значит, в то мгновение я еще был очарован надеждой о возможной благосклонности подкравшегося безграничного зла!

— Какая замечательная семья живет в этом гостеприимном доме. — обратился к нам главарь в черных медицинских перчатках — Мы тут немного навели беспорядок, но думаю чистота ковров сейчас не сильно вас должна беспокоить…

— Зачем ты так? – спросил я и, не дожидаясь ответа, продолжил — Зачем ты со своими подельниками связал мою жену и дочь? Я понимаю, я могу для вас нести какую-то угрозу, но моя семья никак не может быть опасна для вас. Почему бы им просто не расположиться на диване? Не нужно ни веревок, ни скотча. Они ничего вам не сделают: не закричат, не убегут.

— Подельники? Нет, нет. Мне кажется этот термин уже устарел или стал менее актуален. — отвечал человек в перчатках — Я предпочитаю такие определения как: коллеги, партнеры, напарники. Как-то более благозвучно звучит. Тебе так не кажется?

— Если тебе так больше нравится, то пусть будут коллеги… мне без разницы.

— Дак ты согласен? — пристально уставился он на меня — В нашем небольшом предприятии, мини-сообществе такие термины более приемлемы.

— Да-да. Согласен. — выдавил я.

— Значит, да? Хорошо! Теперь по поводу веревок и стульев. – продолжил Баст — Исходя из немалого опыта, скажу, что давать нашим подопечным свободно перемещаться или свободно, не зафиксировано располагаться где-то на объекте, на котором мы сейчас работаем, это не лучшее, а зачастую ошибочное решение… Люди склонны не соблюдать свои обещания даже в обычных обстоятельствах и уж тем более в стрессовой обстановке. К примеру, твоя дочь могла бы сидеть несвязанная на диване, как ты и предлагаешь, даже пообещает, что не попытается сбежать и мыслям таким опасным не даст проникнуть в свое сознание. После чего, возможно, мой коллега может отлучится от вашей дружной компании по тем или иным обстоятельствам, и можешь ли ты гарантировать, что инстинкты самосохранения твоей замечательной дочки не включатся в такой момент, и она не попытается покинуть всех нас?.. Она будет не виновата, что инстинкты, заложенные в нас на протяжении тысяч лет, сработают в ней в эту секунду!.. Но дело в том, что при таком развитии событий велика вероятность быстрых, ответных, и зачастую автоматических мер с нашей стороны… а именно, если нашей операции будет угрожать опасность, выражающаяся в побеге людей, за которых мы несем ответственность, то мы не колеблясь устраним фактор угрожающий нашему делу — мы застрелим твою дочь! — Баст пристально посмотрел на меня — А виноват в этом будешь ты! Ведь ты хочешь, чтобы твоя семья с комфортом располагалась на этом, не сомневаюсь, удобном диване. Ты не можешь отвечать за действия жены и дочери и гарантировать их разумное поведение в сложившихся обстоятельствах. Ты не можешь отвечать даже за свои действия, по причине того, что ты не знаешь себя! А теперь ответь: разумно ли то, что мы связали и уберегли вас от самих себя? Разумно ли отсутствие повода застрелить твою дочь?.. Разумно?

— Да… Наверное, да. — ответил я, желая не спорить и не злить этого человека. В другой обстановке я бы не постеснялся подискутировать и, если нужно, вступить в перепалку как словесную, так и любую другую. Но сложившиеся обстоятельства подталкивали меня к осторожности и нерезкости своих ответов, слов и выражений.